В нескольких словах
Историк Блез Вильферт оспаривает идею деглобализации, утверждая, что мир в XIX веке был более интегрированным, чем сегодня. По его мнению, современные государства сильнее, чем когда-либо, а замедление роста торговли — не признак коллапса. Вильферт также переосмысливает роль ЕС как защитника социальных государств и предупреждает о возможном возвращении имперской логики в мировую политику.
Вопреки распространенному мнению о деглобализации и ослаблении национальных государств, историк и специалист по истории глобализации Блез Вильферт утверждает, что сегодня государства сильны как никогда. В своем анализе он развенчивает устоявшиеся мифы о мировой торговле, Европейском союзе и миграции.
По словам Вильферта, хотя рост международной торговли действительно замедлился по сравнению с ростом мирового ВВП после финансового кризиса 2008 года, говорить о полномасштабном коллапсе или "деглобализации" преждевременно. Он подчеркивает: "В действительности, в конце XIX века мы жили в гораздо более глобализированном мире".
Историк поясняет, что в тот период уровень интеграции, особенно в части мобильности рабочей силы и капитала, был значительно выше. Сегодня, несмотря на цифровые технологии, потребление культурных продуктов из других стран остается ограниченным и концентрируется вокруг нескольких центров, таких как США, Великобритания, Япония или Южная Корея. Мир по-прежнему остается в значительной степени национализированным.
Вильферт отмечает, что национальные границы все еще играют ключевую роль. Даже в рамках Европейского союза, где гарантирована свобода передвижения, торговля между регионами одной страны превышает объемы торговли с регионами других государств-членов. Похожая ситуация наблюдается и на границе США и Канады — самой протяженной немилитаризованной границе в мире.
Касаясь вопроса миграции, вызывающего все больше политических споров, Вильферт указывает на ее устойчивость, обусловленную потребностями интегрированных экономик в рабочей силе. В качестве примера он приводит период "Славного тридцатилетия" (1945–1975) во Франции:
"В годы \"Славного тридцатилетия\" французские рабочие смогли повысить свою квалификацию во многом потому, что рабочая сила из Северной Африки занимала низкоквалифицированные рабочие места".
По мнению историка, трудовая иммиграция способствует экономическому росту, поскольку мигранты занимают ниши, которые местное население больше не хочет занимать. Он также напоминает, что напряженность на рынке труда — не новое явление, но история знает и позитивные примеры, такие как соглашения начала XX века между Францией и Италией, которые гарантировали равные социальные права для трудящихся-мигрантов.
Вильферт также оспаривает идею несовместимости свободной торговли с левой политикой. Он приводит в пример скандинавские страны, которые являются одними из самых экономически интегрированных в мире и при этом сохраняют сильные социальные государства. В противоположность этому, США, где внешняя торговля составляет малую долю ВВП, имеют скромное социальное государство.
Эксперт также отвергает тезис о том, что Европейский союз является "троянским конем ультралиберализма". Он отмечает, что в глазах противников, таких как сторонники Трампа, ЕС выглядит почти социалистической организацией. Уровень государственных расходов и перераспределения благ в ЕС — один из самых высоких в мире. По мнению историка Алана Милуорда, европейская интеграция на самом деле "спасла" европейские национальные государства, позволив им построить мощные социальные системы.
Наконец, Вильферт предостерегает о возвращении логики "империй" как альтернативы глобализации, основанной на рынке и праве. По его мнению, такие страны, как Китай и Россия, по-прежнему действуют как империи, не отказавшиеся от экспансии, и даже США могут рассматривать для себя имперское будущее. Эта имперская модель, основанная на хищничестве и доминировании, является реальной исторической альтернативой, которая может вновь стать актуальной политической силой.
