В нескольких словах
Спустя 80 лет после атомных ударов, статья исследует, почему трагедия Нагасаки оказалась в тени Хиросимы. Анализируя хронологические, культурные и политические факторы послевоенного восстановления, текст раскрывает, как память о первой бомбардировке затмила вторую.
Одна трагедия может затмить другую. Сосредоточенный на Хиросиме, мир порой забывает, что 80 лет назад американский бомбардировщик \"Бокскар\" сбросил бомбу \"Толстяк\" на Нагасаки. 9 августа 1945 года B-29 вылетел с острова Тиниан в Тихом океане. Его цель — город Кокура. Однако плохая погода и дым от бомбардировки, проведенной накануне, заставили его изменить курс.
Самолет направился на юг, к Нагасаки — цели номер два. Там тоже пасмурная погода угрожала операции. Пилот уже собирался отказаться от задания, как вдруг в облаках образовался просвет. В 11:02 он сбросил бомбу, которая взорвалась в 500 метрах от земли. Атомная ярость унесла жизни 74 000 человек и оставила десятки тысяч облученными.
Город ничего не забыл. Но порт, расположенный в глубине бухты, окруженной горами, и являющийся оплотом промышленного гиганта Mitsubishi, продолжает жить с памятью о трагедии в тени Хиросимы, атакованной тремя днями ранее. \"Многие, даже в Японии, думают, что Хиросима — единственная жертва. Это чувство ослабло, но все еще существует\", — сетует Кэнъити Катаяма из мемориального центра мира в Нагасаки. \"Хиросима стала обобщенным символом исторического опыта обоих городов, затмив уникальную историю Нагасаки и заглушив голоса хибакуся [выживших после бомбардировки] из Нагасаки\", — подтверждает американский историк Чад Р. Диль.
\"Хиросима в ярости. Нагасаки молится\"
Эта ситуация объясняется неумолимой логикой календаря. Хиросима навсегда останется первым в истории городом, подвергшимся атомной бомбардировке. Но это также и вопрос местной культуры, породившей поговорку: \"Хиросима в ярости. Нагасаки молится\". Хиросима — это гнев и антиядерный активизм. Нагасаки — это более сдержанный, созерцательный подход, пропитанный христианской культурой, унаследованной от сложного прошлого.
В период Эдо (1603–1868), когда Япония была закрытой страной, Нагасаки был единственным окном во внешний мир. Именно здесь в конце XVI века расцвела католическая культура. Подавленная в период Эдо, она выживала в подполье. Запрет был снят лишь в 1873 году. К 1945 году в городе была кафедральный собор и десятки церквей, где проживало 12 000 католиков. 8 500 из них погибли во время бомбардировки.
Восстановление также шло по-разному. Хиросима мечтала стать \"Меккой мира\". В парламент был представлен закон \"О строительстве Хиросимы, города-памятника мира\". Хиросима отказалась включить в него Нагасаки. В результате закон о восстановлении Нагасаки говорит о \"городе-памятнике международной культуры\". Оба текста были приняты отдельно в 1949 году.
\"Хиросима восстанавливалась как место атомной травмы и активизма за мир. Нагасаки же преуменьшала значение бомбардировки, подчеркивая свою традиционную открытость миру\", — анализирует Чад Р. Диль.
Несмотря на это различие, хибакуся из Нагасаки неустанно повторяют свой призыв к ядерному разоружению и миру во всем мире. \"На самом деле, мир и добрососедство — часть культуры города. Нагасаки всегда был открыт. Даже в эпоху Эдо он был мостом к миру\", — подчеркивает Митоэ Мацумото, выжившая после бомбардировки. И если хибакуся Нагасаки не были первыми, они надеются стать последними.
