В нескольких словах
Французские судьи выражают серьезную обеспокоенность ростом числа угроз и политических атак на судебную систему после осуждения Марин Ле Пен, опасаясь за независимость правосудия и личную безопасность.
Эта судья не может прийти в себя: «Меня поражает, что она под защитой...» После осуждения Марин Ле Пен 31 марта к двум годам тюремного заключения и пяти годам лишения права занимать выборные должности с немедленным вступлением приговора в силу, судья по финансовым делам Бенуадикт де Пертюи находится под особой охраной. Министерство внутренних дел подтверждает, что у парижского дома судьи, ведущей это дело, регулярно проводятся патрулирования. Правые и крайне правые обвиняют ее в вынесении «политического» решения.
«Недостойная судебная кампания», «тирания судей», «судебный переворот»... От Жордана Барделла до Марин Ле Пен, включая Эрика Сьотти и таких публицистов, как Паскаль Про, — все прокомментировали исход дела о европейских парламентских помощниках Национального фронта (ныне Национальное объединение), нацелившись на судебную систему. Эти атаки ослабляют всю профессию. Во вторник, 1 апреля, было открыто новое расследование по факту угроз, полученных судьями исправительного суда Парижа, где рассматривалось дело помощников НФ.
«Мы не делаем ничего, кроме как применяем то, что от нас требуют политики, так что это очень несправедливо. К тому же, когда это исходит от крайне правых, которые упрекают нас в излишней мягкости, это просто насмешка», — соглашается один из ее коллег. «Если законодатель считает, что для политиков нужен особый режим, пусть примет закон, а затем несет за это политическую ответственность», — предупреждает Людовик Фриа, президент Профсоюза судей (USM).
Несколько судей отмечают тревожную обстановку во Франции, как и в мире, с антилиберальным сдвигом от Венгрии до США. «Эти крайне правые партии атакуют правосудие, потому что это система сдержек и противовесов, которая им сильно мешает», — отмечает бывший судья Серж Портелли. По словам Армана Риберолля, экс-судьи финансового отдела, угроза изменилась: «Во времена дел MNEF или RPR атаки уже были частыми, но они были направлены персонально, нас обвиняли в том, что мы „красные судьи“. Сегодня это атака на судебную систему в целом».
«Вы не знаете, что может случиться»
Личные нападки тем не менее не прекратились. «То, как наших коллег бросают на растерзание, возмутительно», — сетует Людовик Фриа. «Бенуадикт де Пертюи получала физические угрозы в социальных сетях». Президент USM указывает на ответственность «раскрепощенной» риторики политиков, которая «позволяет целой массе людей в социальных сетях переходить от комментариев к угрозам. Плотина прорвалась».
«Это удручающе и опасно. У нас было много терактов в последние месяцы, и когда вы указываете на людей, натравливая на них толпу, вы не знаете, что может случиться», — беспокоится также Серж Портелли. Признаком напряженности момента является то, что несколько судей отказались отвечать, даже анонимно. Другие признают, что становились объектами угроз, но отказываются их детализировать.
То, что судьи оказываются под давлением, не ново. Некоторые в новейшей истории даже заплатили за это жизнью. 21 октября 1981 года следственный судья Пьер Мишель ехал на мотоцикле по улицам Марселя, когда был застрелен в возрасте 38 лет. Шестью годами ранее, 3 июля 1975 года, был убит судья Франсуа Рено, возвращаясь с ужина с женой в центре Лиона.
«Социальные сети усилили угрозу»
Судьи, с которыми удалось поговорить, принадлежат к разным поколениям, занимали разные должности в разных регионах. И все как минимум «сталкивались» с электронным письмом или письмом с запугиваниями. Эта судья до сих пор помнит содержание письма, полученного два года назад. «Отец семейства, недовольный моим решением в его отношении, напрямую нападал на моих собственных детей. Это было очень конкретно, там были их имена, — вспоминает она. — Он предупреждал меня, чтобы я была с ними очень осторожна». Судья подала жалобу, и этот человек был осужден.
«Социальные сети усилили угрозу, — вздыхает другая судья, работающая в регионе Иль-де-Франс. — Сегодня есть риск, что наш домашний адрес или номер телефона где-то всплывут. Иногда я ввожу свое имя в интернете, чтобы посмотреть, что обо мне говорят».
За свою долгую карьеру, которая привела его из Родеза в Гренобль через Шамбери, Жак Даллост, ныне на пенсии, вспоминает, что получал «одно или два письма с нарисованными гробами». «Классика», по его словам. После убийства префекта Эриньяка в 1998 году ему пришлось передвигаться в сопровождении трех телохранителей. «Это длилось несколько месяцев», — вспоминает он. То же самое повторилось год спустя, в связи с делом о поджогах пляжных домиков на Корсике. Двадцать пять лет спустя он говорит, что «больше всего боялся за свою семью».
Несколько лет назад Серж Портелли в конце концов вооружился. «Я купил Smith & Wesson 38-го калибра, это самый крупный», — рассказывает бывший судья, ставший адвокатом, которому сейчас 74 года. «Пять или шесть лет я никогда не выходил без него. Я даже брал уроки». Радикальное решение было принято после того, как он узнал от полицейских о существовании «заказов» на его устранение. Следующий анекдот леденит кровь: «Один из тех, кто мне угрожал, однажды сказал мне: „Когда возвращаешься домой с семьей и закрываешь дверь гаража, никогда не поворачивайся спиной к улице“».
